III

   Служив отлично благородно,
   Долгами жил его отец,
   Давал три бала ежегодно
   И промотался наконец.
   Судьба Евгения хранила:
   Сперва Madame за ним ходила,
   Потом Monsieur ее сменил.
   Ребенок был резов, но мил.
   Monsieur l'Abbe, француз убогой,
   Чтоб не измучилось дитя,
   Учил его всему шутя,
   Не докучал моралью строгой,
   Слегка за шалости бранил
   И в Летний сад гулять водил.

      IV

   Когда же юности мятежной
   Пришла Евгению пора,
   Пора надежд и грусти нежной,
   Monsieur прогнали со двора.
   Вот мой Онегин на свободе;
   Острижен по последней моде,
   Как dandy {2} лондонский одет -
   И наконец увидел свет.
   Он по-французски совершенно
   Мог изъясняться и писал;
   Легко мазурку танцевал
   И кланялся непринужденно;
   Чего ж вам больше? Свет решил,
   Что он умен и очень мил.

      V

   Мы все учились понемногу
   Чему-нибудь и как-нибудь,
   Так воспитаньем, слава богу,
   У нас немудрено блеснуть.
   Онегин был по мненью многих
   (Судей решительных и строгих)
   Ученый малый, но педант:
   Имел он счастливый талант
   Без принужденья в разговоре
   Коснуться до всего слегка,
   С ученым видом знатока
   Хранить молчанье в важном споре
   И возбуждать улыбку дам
   Огнем нежданных эпиграмм.

      VI

   Латынь из моды вышла ныне:
   Так, если правду вам сказать,
   Он знал довольно по-латыне,
   Чтоб эпиграфы разбирать,
   Потолковать об Ювенале,
   В конце письма поставить vale,
   Да помнил, хоть не без греха,
   Из Энеиды два стиха.