Идет, на мертвеца похожий.
   Нет ни одной души в прихожей.
   Он в залу; дальше: никого.
   Дверь отворил он. Что ж его
   С такою силой поражает?
   Княгиня перед ним, одна,
   Сидит, не убрана, бледна,
   Письмо какое-то читает
   И тихо слезы льет рекой,
   Опершись на руку щекой.

      ХLI

   О, кто б немых ее страданий
   В сей быстрый миг не прочитал!
   Кто прежней Тани, бедной Тани
   Теперь в княгине б не узнал!
   В тоске безумных сожалений
   К ее ногам упал Евгений;
   Она вздрогнула и молчит;
   И на Онегина глядит
   Без удивления, без гнева...
   Его больной, угасший взор,
   Молящий вид, немой укор,
   Ей внятно все. Простая дева,
   С мечтами, сердцем прежних дней,
   Теперь опять воскресла в ней.

      XLII

   Она его не подымает
   И, не сводя с него очей,
   От жадных уст не отымает
   Бесчувственной руки своей...
   О чем теперь ее мечтанье?
   Проходит долгое молчанье,
   И тихо наконец она:
   "Довольно; встаньте. Я должна
   Вам объясниться откровенно.
   Онегин, помните ль тот час,
   Когда в саду, в аллее нас
   Судьба свела, и так смиренно
   Урок ваш выслушала я?
   Сегодня очередь моя.

      XLIII

   Онегин, я тогда моложе,
   Я лучше, кажется, была,
   И я любила вас; и что же?
   Что в сердце вашем я нашла?
   Какой ответ? одну суровость.
   Не правда ль? Вам была не новость
   Смиренной девочки любовь?
   И нынче - боже! - стынет кровь,
   Как только вспомню взгляд холодный
   И эту проповедь... Но вас
   Я не виню: в тот страшный час
   Вы поступили благородно,
   Вы были правы предо мной:
   Я благодарна всей душой...