Кой-как пройдет, а завтра тож,
   И славно зиму проведешь.

      XLIV

   Прямым Онегин Чильд-Гарольдом
   Вдался в задумчивую лень:
   Со сна садится в ванну со льдом,
   И после, дома целый день,
   Один, в расчеты погруженный,
   Тупым кием вооруженный,
   Он на бильярде в два шара
   Играет с самого утра.
   Настанет вечер деревенский:
   Бильярд оставлен, кий забыт,
   Перед камином стол накрыт,
   Евгений ждет: вот едет Ленский
   На тройке чалых лошадей;
   Давай обедать поскорей!

      XLV

   Вдовы Клико или Моэта
   Благословенное вино
   В бутылке мерзлой для поэта
   На стол тотчас принесено.
   Оно сверкает Ипокреной; {25}
   Оно своей игрой и пеной
   (Подобием того-сего)
   Меня пленяло: за него
   Последний бедный лепт, бывало,
   Давал я. Помните ль, друзья?
   Его волшебная струя
   Рождала глупостей не мало,
   А сколько шуток и стихов,
   И споров, и веселых снов!

      XLVI

   Но изменяет пеной шумной
   Оно желудку моему,
   И я Бордо благоразумный
   Уж нынче предпочел ему.
   К Аu я больше не способен;
   Au любовнице подобен
   Блестящей, ветреной, живой,
   И своенравной, и пустой...
   Но ты, Бордо, подобен другу,
   Который, в горе и в беде,
   Товарищ завсегда, везде,
   Готов нам оказать услугу
   Иль тихий разделить досуг.
   Да здравствует Бордо, наш друг!

      XLVII

   Огонь потух; едва золою
   Подернут уголь золотой;
   Едва заметною струею
   Виется пар, и теплотой
   Камин чуть дышит. Дым из трубок